(с) Мария Гиндесс
Мария Парр - Вафельное сердце
Очень уютная книга, она простая, детская... и от этого еще больше трогательная и милая.
Советую в самом начале открыть книгу на последней странице, достать вафельницу и испечь вафель, заварить чаю/сварить кофе, и только потом начать читать с самого начала.
Давно заметила, что мне скандинавские детские писатели нравятся больше других. В этой книге такой уют, что хочется оказаться в бухте Щепки-Матильды, быть девятилетним ребенком, иметь такого замечательного друга как Трилле, есть вафли, кататься на санках...
Эта книга о детстве, о радости, о дружбе, о скуке, о смерти (слезы подступили к глазам, когда прочитала о смерти бабы-тети, а ведь я на лекции читала), о любви, о старости, о зиме, о море... чего только нет в этой маленькой книжке, все написано так просто, так трогательно.
Один уютный вечер с этой книгой обеспечен. Эту книгу нужно читать детям, но и взрослым она понравится не меньше.

Скучать по кому-то - самое прекрасное из всех грустных чувств.
Невозможно идти спокойно, когда человек рад. Ноги скачут сами по себе.
Смерть почти как снег: никогда не знаешь, когда он пойдет, хотя чаще всего это случается зимой.
Знаешь, милый, бояться вовсе не обязательно. Это никому не помогает.
Я стоял, смотрел на него и чувствовал, как сердце переполняется и растет в груди – оно уже с трудом помещалось в ней. Мне хотелось подарить деду все-все, что только есть в мире самого прекрасного.
Тогда дед посмотрел на меня и сказал, что скучать по кому-то — самое прекрасное из всех грустных чувств.
— Пойми, дружище Трилле, если кому-то грустно от того, что он скучает без кого-то, значит, он этого кого-то любит. А любовь к кому-то — это самое прекрасное чувство на свете. Те, без кого нам плохо, у нас вот тут! — и он с силой стукнул себя в грудь.
Если присмотреться повнимательнее, видно, что море синее каждый день по-разному.
– Думаешь, они нас не заподозрят? – прошептала Лена.
– Боюсь, они с этого начнут, – честно ответил я.
Необычного во мне только имя, но этого снаружи не видно.
Конечно же, у Ноя был катер, в этом Лена не сомневалась. Все знают, что катер — это такая лодка. А ковчег — это непонятно что, выдумка. И Лена вздохнула по-взрослому: ну как же так, писать такое в Библии.
— Катер ведь небольшой, — сказал я.
Лена кивнула.
— В том-то и дело, Трилле, что небольшой. Тогда ясно, почему динозавры вымерли. У Ноя не хватило для них места.
Я залез с ногами на диван и прижался к бабе-тете; мне было так хорошо, что даже больно. У бабы-тети самое большое и горячее сердце, какое я только знаю. У нее вообще всего один недостаток — она вяжет на спицах.
И рецепт вафель из книги, жаль у меня нет вафельницы